Отрывок 34
И здесь бойцы лежали в неглубоких окопах, на умятых охапках сена. Я оглядел спящих и направился к другому флангу роты, где копошилось несколько бойцов. Навстречу мне торопливо шел боец. Я узнал Блоху — наводчика одного из «максимов». Он еще издали прикладывает руку к ушанке. Лицо у него бледновато- синее. Я прерываю его рапорт и спрашиваю:
— Что вы здесь делаете, Блоха?
— Строим, товарищ комбат, пулеметную ячейку. Действительно, был вырыт пулеметный окоп, который бойцы тщательно обкладывали соломой.
— Хорошо выложили вы, товарищи, свой окоп, — вырывается у меня. — Это не окоп, а настоящее гнездо получается.
— Это мы, товарищ комбат, вторую ячейку так заканчиваем, — вытягиваясь в струнку, гордый от похвалы, докладывает Блоха.
— Хорошо. А где же пулеметы?
— Всю ночь, товарищ комбат, мучились с пулеметами. Никак не ладится у нас с ними. Особенно эти новые дегтяревские, никак наладить не можем. Теперь командир роты и политрук Бозжанов сами взялись...
— Значит, для отдыха хорошее гнездо роете?
— Нет, нет, товарищ комбат, два «максима» обязательно будут работать. — Вот, несут! — вскрикнул боец.
Все оглянулись. Действительно, из-под горы показалось несколько бойцов, которые на плечах и на руках несли какие-то вещи, завернутые в плащ-палатки. Они шли медленно, тяжело, подавшись вперед.
Командир взвода лейтенант Беляков, тоже досрочный выпускник Ташкентского пехотного училища, доложив мне о своем прибытии, приказал бойцам развернуть плащ-палатки и установить пулемет на позицию. Расчет бросился выполнять приказание командира.
— Измучились, товарищ комбат, — говорил, тяжело дыша, лейтенант.
В дальнейшем, даже при смене позиции, пулемет решили переносить с места на место только в завернутом виде...
— Готово! Пулемет установлен! — зычно доложил Блоха.
На площадке около окопа стоял наш станковый пулемет, блестя вороненой сталью.
— Заряжай! — скомандовал я.
В приемник нырнул и вынырнул медный наконечник ленты, щелкнул замок. Второй номер поправил ленту, набитую патронами.
Блоха вцепился руками в рукоятку и прильнул к прицелу:
— Разряжай!
По этой команде быстро и исправно заработали и расчет и пулемет.
— Заряжай! — снова скомандовал я. Когда пулемет был заряжен, сказал: — А теперь, Блоха, дайте по белому свету две короткие очереди.
Блоха не без злости нажал на спуск.
«Тра-та-та, тра-та-та», — заговорил пулемет.
— Еще, товарищ комбат? — не оборачиваясь, спросил Блоха.
— Дайте одну длинную очередь.
Блоха, нажав на спуск, крепко держал рукоятку. Пулемет и наводчик задрожали, как в лихорадке.
— Стой!
Захлебнувшись, пулемет замолк.
Первые стрекотания нашего пулемета с новой боевой позиции возвестили, что «мы здесь», «мы не ушли», «мы будем драться». Пусть об этом знают немцы, пусть об этом знают и наши.
Так началось для нашего батальона боевое утро 27 октября 1941 года.
34
ЗА НАМИ МОСКВА! ЧИТАЕМ ВМЕСТЕ
ДЕНЬ